[AVA]http://s7.uploads.ru/0kM2q.png[/AVA] Бесконечно в этом мире можно смотреть на три вещи: на то, как горит огонь, как течёт вода и как Алиса расправляется с тамплиерами. Не нужно быть тонким ценителем искусства, чтобы заметить, насколько филигранны и отточены до автоматизма движения, и как виртуозно прекрасная леди-ассассин давит психологически. Ну, если запугивание можно считать давлением. А как чудесно звучит её голос, когда она сыплет угрозами! Стайлз готов был признаться, что в такие моменты он откровенно любовался. В самом же деле, когда тебе угрожает женщина... ладно, возможно, Стайлз слишком зазнавался, потому что ему-то Алиса ещё ни разу не угрожала, не прижимала клинок к горлу и вообще не рукоприкладствовала. Но если серьёзно, зрелище того стоило.
Стайлз недовольно зажмурил один глаз, когда Алиса в очередной раз вонзила клинок несчастному тамплиеру под рёбра. Мучить людей он не особо любил, да и смотреть, как кого-то пытают — тоже. И как бы сильно он ни был заинтересован в информации, которую знал этот наёмник — вряд ли Стайлз стал бы так сильно над ним измываться.
— Ты не умрешь, пока не скажешь все, что знаешь, — прошипела Алиса своим коронным эротично-угрожающим шёпотом, и Стайлз восхищенно сверкнул глазами, поудобнее привалившись боком к стене и с интересом разглядывая экзекуцию.
— Девка... должна была украсть... - что он там бормочет? Стайлз огорчённо покривил губой, надеясь лишь, что Алисе слышно чуть лучше, о чём пытается рассказать бедняжка. Да, наверное, сложно говорить, когда у тебя сломано несколько костей, а в брюшину вогнан клинок. Стайлз нахмурился, прищурившись, и обратился в слух.
— Где её держат?
О-о, Жан Дюкре — личность неоднозначная, крайне-крайне. Не то чтобы Стайлз часто интересовался бытностью всяких там Жанов Дюкре, но конкретно этот вызывал в нём толику восхищения. Стайлз с удовольствием наведается сегодня в гости к богатому предпринимателю!
— Что скажешь? — спросила Алиса учтиво.
Стайлз поморщился снова, а затем криво ухмыльнулся, посоветовав:
— Прекрати страдания бедняжки, — и оттолкнулся спиной от стены, разворачиваясь и с одного прыжка бодро взбираясь на крышу, чтобы просигнализировать рекрутам и отправить их присмотреть за небрежно оставленным в старом домишке Наполеоном.
Фамильный особняк Дюкре выглядел... впечатляюще. Стайлз покривил губой, оценивающе оглядывая высокие стены с минимумом выступов, примерно прикидывая, можно ли будет забраться повыше для того, чтобы осмотреться.
— Миленько тут, — решил он и оглянулся на Алису, стоящую рядом, — Чего делаем? Не уверен, что нас пустят через парадный вход.
Логично было предположить, что «девку», которая знала нечто интересное про артефакт, держат где-нибудь внизу, как можно глубже. Возможно, особняк Дюкре и выглядел презентабельно и чисто, но Стайлз был точно уверен в том, что на десяток метров вниз уж точно был погреб, в котором можно держать пленных и безнаказанно их мучить. Возможно, кстати, в этом погребе был и винный...
— Есть идея, — задумчиво произнёс Стайлз, оглядывая подъезды к зданию. — Смотри. — Он шагнул к Алисе и вскинул руку, указывая на неприметную мощёную дорожку. — Думаю, в таком шикарном доме должна быть конюшня. Зайдём с той стороны?
Пробираться в хорошо охраняемое здание, — сосёт. Пройти через конюшенный двор незамеченными не получилось: уже на втором повороте Стайлз прирезал одного из местных стражников. Причём совершенно случайно: он просто не ожидал, что этот чувак в сексуальном костюмчике вывернет из-за угла с ружьём наперевес. Стайлз вообще еле-еле сдержался, чтобы не взвизгнуть, между прочим! Вот что называется непрофессионализм.
— Ну что? — спросил Стайлз, разводя руками с торчащими вверх клинками. — Я случайно!
Пнув корчащегося в предсмертных судорогах стражника в одно из пустых стойл, Стайлз закатил глаза и поспешил за успевшей уйти вперёд Алисой.
— Нужно найти спуск в подпол. Я не уверен, что это будет... — Стайлз, торопившийся догнать Алису, чуть не налетел на неё со спины, — ...легко. О, ты нашла! — с безмятежной радостью констатировал он, глядя на решетчатую дверь, за которой виднелась лестница вниз. — Не очень-то презентабельно, — оценил Стайлз и ногой вышиб хлипкий замок. — Ну, дамы вперёд.
Следовать за Алисой было куда более выгодным решением: в отличие от Стайлза, она спокойно разбиралась с появлявшимися на пути препятствиями в виде вооружённых до зубов стражников, и всё, что оставалось Стайлзу — это аккуратно переступать через ковром лежащие тела.
Словив кинутые ему ключи, Стайлз повертел связку в руках, выбрав тот ключ, который ему понравился больше всего, и, насвистывая весёлую мелодию, пошёл к ближайшей камере, чтобы заглянуть в неё через маленькое оконце.
Внутри было темно и тихо, но это, на самом деле, мало что значило, поэтому Стайлз, притихнув, приник к двери и аккуратно отпер её, распахивая перед собой, хватая со стены второй факел и входя внутрь.
Свет от пламени осветил сырые стены, деревянную бочку с водой и... больше ничего, собственно. Стайлз недовольно нахмурился, собираясь повернуться, и вдруг лишь краем глаза заметил, что что-то большое и непонятное летит прямёхонько по направлению к его голове.
Стайлз неловко, но всё же увернулся, бросил тут же потухший факел на пол и перехватил в полутьме чужую руку, выбивая из неё предмет и сразу заворачивая за спину и сжимая практически до хруста.
— Ну что за пиздец! — смачно и крайне недовольно заорал он, в темноте пытаясь понять, кому загнул салазки. Перехваченная рука мягко намекала на то, что её хозяйка принадлежит женскому полу. — Охуеть, а, ну что такое, ну я не могу, а! ЭЛИС!
Почувствовав нехилое сопротивление, Стайлз вздёрнул загнутую руку повыше к лопаткам и прижал незнакомку к стене.
снаряжение:
фантомный клинок на правой руке, скрытый клинок на левой, меч у левого бедра, три дымовые бомбы (две обычные и одна с растяжкой), револьвер на правом бедре, три метательных ножа на атрибутном поясе.
p.s.: взял такой и скинул на Алису описание последующих основных событий, бгыгы
690426245
Вода холодная, настолько, что обжигает разгоряченное лицо. Проникает в ноздри, раздражает слизистую распахнутых глаз. И может стоило бы их закрыть, но темнота так приятна. Старается расходовать как можно меньше воздуха, но он все равно предательски покидает тело, превращаясь в мелкие пузырьки, ласкающие щеки. Не хочет сопротивляться, не хочет показывать свою уязвимость. Держится до последнего, пока плечи сами не начинают дергаться и извиваться в попытке избавиться от резкой боли в грудине. Недостаток кислорода врезается тонкими иглами в легкие, пугает. Смерть, она ведь сама по себе не страшна. Это не наказание, это адский подарок, упакованный в атласные ленты. Забвение и успокоение, но она не может позволить себе принять этот дар, как бы не хотелось. У нее есть за что бороться, у нее есть то, ради чего стоит жить. И ради этого она сделает все, даже пожертвует своей жизнью.